*  *  *

Лежит в кампании бумажной
в кармане сложенный билет,
молчит, стараясь быть отважным,
хотя и смысла в этом нет.

В столь поздний час ему не спится –
как узник, ждёт свой приговор:
надрыв от пальцев проводницы
черте в углу наперекор

И я не сплю: я жду свой поезд,
зелёный, с номером, вагон.
Признаться, тоже беспокоюсь
в час расставаний испокон.

С кем расстаюсь – нельзя признаться:
словами злоупотреблять.
Увы, мне не с кем попрощаться,
тем паче, некого обнять.

И три огня за водокачкой
зажглись и медленно растут,
Прощай, любимая морячка,
хотя тебя и нету тут.

И нету там, да и была ли.
какой в душе переворот? –
Но машинист поймёт едва ли,
и не поймёт меня народ.

Народ волнует дача в поле,
багаж, любимый "Мерседес".
Поэт, страдающий на воле,
не вызывает интерес.

В час расставаний – всё по форме:
волнуются, заметил, все.
И я тут, скромно, на платформе,
стою на белой полосе.

14 июня 1996 / 11 января 2017 / 08 сентября 2018